Вначале своего творческого пути Архипов писал жанровые сцены из жизни крестьян своей родной деревни, потом, приехав на русский север, проникся невзрачной красотой северных пейзажей, а после 1914 года пишет русских крестьянок в яркой, красочной манере, в разноцветье и буйстве красных цветов. Это уже чистой воды русский импрессионизм, когда чувства художника, его восхищение увиденным превалируют над правдивым изображением унылой действительности. Именно поздние портреты русских крестьянок и принесли Архипову мировую известность, за них дают огромные суммы на крупнейших художественных аукционах.
А жизненный путь Архипова — это последовательное движение вверх к известности, повсеместного признания его художественного мастерства. Его судьба ровная и гладкая, не было в ней ни скандалов, ни резких взлётов и падений, лишь творчество и стремление выбиться в люди. Нищий крестьянин, ученик иконописца, ставший известным художником, не сколько благодаря запредельному таланту как у Михаила Врубеля, сколько упорству и трудолюбию. Возможно, это и скучно, но зато правильно.
Родился Абрам в глухой деревне, находящейся в Рязанской области. В детстве любил рисовать, но наверняка всё и закончилось детским увлечением, если бы не цепь счастливых случайностей. Вначале он стал помогать приезжим иконописцам, которые летом расписывали церковь и церковные иконы в их деревушке, а потом познакомился с неким Зайковым, который был слушателем Московского училища живописи.
Тот и посоветовал способному юноше поступить в училище, поскольку это был реальный шанс «выбиться в люди», да и реализовать свой талант и тягу к творчеству. Абрам уговорил отца — бывшего крепостного крестьянина, еле-еле сводящего концы с концами, оплатить дорогу в Москву и проживание там на первое время. Тот подумал, но согласился — вдруг действительно из его художества выйдет толк, не всю же жизнь крестьянствовать в деревне, скорее пуп надорвёшь, а не заработаешь.
Так в 15 лет Архипов стал слушателем МУЖВЗ, жил впроголодь, но что такое нужда по сравнению с возможностью учиться у настоящих признанных художников: Перова, Маковского, Поленов и других. Да и Архипов не один бедствовал — не меньшую нужду терпели ученики Сергей Виноградов, Андрей Рябушкин, но это не мешало им заниматься. Архипов выделялся среди них каким-то запредельным крестьянским упорством — неустанно писал этюды, изучал основы построения композиции, искал сюжеты для картин по всей округе, заглядывая даже в самые глухие дворы, куда только он мог попасть. Постепенно его работы становились всё совершеннее. Художником не рождаются — художником становятся — к Архипову это определение подходит на все 100%. А ещё он в поисках подходящей натуры и сюжетов, уже став настоящим взрослым художником, ездил по всей России — от Поволжья до северных губерний и всегда что-то находил для себя подходящее. Потому его картины и интересны — в них истинная жизнь, увиденная самим художником и зарисованная по памяти, в набросках на скорую руку или непосредственно на пленере.
Первые настоящие деньги Архипов получил от Третьякова — тот оценил в 200 рублей картину «Пьяница».
Ну а знаковой стала картина 1885 года «Посещение больной» — за неё Абраму присвоили звание «классного художника» — не высшее из всех возможных, но вполне достаточно для начала карьеры живописца и участия в выставках.
Дела у него в Москве шли не то чтобы плохо, но и до настоящего успеха было далеко. Он был «одним из», не шибко выделялся среди прочих художников, хотя уже в 1894 году стал преподавать в Московском училище живописи, где когда-то учился и сам.
Постепенно передвижничество постигал кризис новых идей, их картины просвещённой, новаторски настроенной публики уже казались не лучше замшелого академизма. И Архипов нашёл свою манеру написания картин, стал изображать тех, кого видел всю жизнь с раннего детства — русских крестьянок, но, в отличие от передвижников, в яркой красочной манере, включавшей в себя все возможные сочетания красного и розового цветов.
Пятьдесят оттенков красного — это про творчество Архипова. И оказалось, что именно таких работ и не хватает, он стал всемирно признанным художником, а в России награды и звания посыпались как из рога изобилия.
И революция 1917 года для Архипова не была столь трагической, как для некоторых русских художников, например, Константина Коровина или Зинаиды Серебряковой вынужденных уехать в эмиграцию. Архипов продолжил преподавать в ГСХМ, а заодно рисовал своих красочных крестьянок. Большевики смотрели на это с пониманием: «человек из крестьян, пишет их портреты, ну а то, что на его последних картинах исключительно крестьянки в красочных нарядах, так на то он и художник, ему лишь бы что покрасивее и поярче изобразить».
Слава пришла, осталось дело за семьёй, но вот Архипов не женился, не было у него и детей. Почему так — загадка, возможно, просто живопись была главной для Абрама, он и отдавал ей все силы. Впрочем, ему помогала по хозяйству в доме рязанская женщина Вера Клушина, с которой художник дружил до самой смерти. Может, жил с Клушиной, но не хотел жениться на ней и заводить детей. Но не исключено, что как и великий импрессионист Эдгар Дега, Архипов просто был несостоятельным в мужском плане, однако этому нет никаких свидетельств. В любом случае его творчество, куда интереснее личной жизни, о которой сохранилось очень мало сведений в отличие от удивительных портретов кисти художника.
Источник: https://dzen.ru/a/Y3txBjMqBnedmVNY
Абрам Архипов (1862–1930) — русский художник, член академии художеств, ученик Василия Перова, Алексея Саврасова и Константина Маковского, передвижник и один из учредителей «Союза русских художников». В общем, смотря детали его биографии, можно подумать, что Архипов совершенно типичный русский художник-реалист и передвижник. Но в творчестве он предпочитал более лёгкое отношение к жизни, нежели трагизм, выпячивание пороков общества и исключительный реализм так характерные для передвижников. Ему была ближе импрессионистская манера письма, он восторгался красотой русских женщин, пытался показать радость и светлые моменты в их жизни, а не только дремучую безнадёгу.
Вначале своего творческого пути Архипов писал жанровые сцены из жизни крестьян своей родной деревни, потом, приехав на русский север, проникся невзрачной красотой северных пейзажей, а после 1914 года пишет русских крестьянок в яркой, красочной манере, в разноцветье и буйстве красных цветов. Это уже чистой воды русский импрессионизм, когда чувства художника, его восхищение увиденным превалируют над правдивым изображением унылой действительности. Именно поздние портреты русских крестьянок и принесли Архипову мировую известность, за них дают огромные суммы на крупнейших художественных аукционах.
А жизненный путь Архипова — это последовательное движение вверх к известности, повсеместного признания его художественного мастерства. Его судьба ровная и гладкая, не было в ней ни скандалов, ни резких взлётов и падений, лишь творчество и стремление выбиться в люди. Нищий крестьянин, ученик иконописца, ставший известным художником, не сколько благодаря запредельному таланту как у Михаила Врубеля, сколько упорству и трудолюбию. Возможно, это и скучно, но зато правильно.
Родился Абрам в глухой деревне, находящейся в Рязанской области. В детстве любил рисовать, но наверняка всё и закончилось детским увлечением, если бы не цепь счастливых случайностей. Вначале он стал помогать приезжим иконописцам, которые летом расписывали церковь и церковные иконы в их деревушке, а потом познакомился с неким Зайковым, который был слушателем Московского училища живописи.
Тот и посоветовал способному юноше поступить в училище, поскольку это был реальный шанс «выбиться в люди», да и реализовать свой талант и тягу к творчеству. Абрам уговорил отца — бывшего крепостного крестьянина, еле-еле сводящего концы с концами, оплатить дорогу в Москву и проживание там на первое время. Тот подумал, но согласился — вдруг действительно из его художества выйдет толк, не всю же жизнь крестьянствовать в деревне, скорее пуп надорвёшь, а не заработаешь.
Так в 15 лет Архипов стал слушателем МУЖВЗ, жил впроголодь, но что такое нужда по сравнению с возможностью учиться у настоящих признанных художников: Перова, Маковского, Поленов и других. Да и Архипов не один бедствовал — не меньшую нужду терпели ученики Сергей Виноградов, Андрей Рябушкин, но это не мешало им заниматься. Архипов выделялся среди них каким-то запредельным крестьянским упорством — неустанно писал этюды, изучал основы построения композиции, искал сюжеты для картин по всей округе, заглядывая даже в самые глухие дворы, куда только он мог попасть. Постепенно его работы становились всё совершеннее. Художником не рождаются — художником становятся — к Архипову это определение подходит на все 100%. А ещё он в поисках подходящей натуры и сюжетов, уже став настоящим взрослым художником, ездил по всей России — от Поволжья до северных губерний и всегда что-то находил для себя подходящее. Потому его картины и интересны — в них истинная жизнь, увиденная самим художником и зарисованная по памяти, в набросках на скорую руку или непосредственно на пленере.
Первые настоящие деньги Архипов получил от Третьякова — тот оценил в 200 рублей картину «Пьяница».
Ну а знаковой стала картина 1885 года «Посещение больной» — за неё Абраму присвоили звание «классного художника» — не высшее из всех возможных, но вполне достаточно для начала карьеры живописца и участия в выставках.
Дела у него в Москве шли не то чтобы плохо, но и до настоящего успеха было далеко. Он был «одним из», не шибко выделялся среди прочих художников, хотя уже в 1894 году стал преподавать в Московском училище живописи, где когда-то учился и сам.
Постепенно передвижничество постигал кризис новых идей, их картины просвещённой, новаторски настроенной публики уже казались не лучше замшелого академизма. И Архипов нашёл свою манеру написания картин, стал изображать тех, кого видел всю жизнь с раннего детства — русских крестьянок, но, в отличие от передвижников, в яркой красочной манере, включавшей в себя все возможные сочетания красного и розового цветов.
Пятьдесят оттенков красного — это про творчество Архипова. И оказалось, что именно таких работ и не хватает, он стал всемирно признанным художником, а в России награды и звания посыпались как из рога изобилия.
И революция 1917 года для Архипова не была столь трагической, как для некоторых русских художников, например, Константина Коровина или Зинаиды Серебряковой вынужденных уехать в эмиграцию. Архипов продолжил преподавать в ГСХМ, а заодно рисовал своих красочных крестьянок. Большевики смотрели на это с пониманием: «человек из крестьян, пишет их портреты, ну а то, что на его последних картинах исключительно крестьянки в красочных нарядах, так на то он и художник, ему лишь бы что покрасивее и поярче изобразить».
Слава пришла, осталось дело за семьёй, но вот Архипов не женился, не было у него и детей. Почему так — загадка, возможно, просто живопись была главной для Абрама, он и отдавал ей все силы. Впрочем, ему помогала по хозяйству в доме рязанская женщина Вера Клушина, с которой художник дружил до самой смерти. Может, жил с Клушиной, но не хотел жениться на ней и заводить детей. Но не исключено, что как и великий импрессионист Эдгар Дега, Архипов просто был несостоятельным в мужском плане, однако этому нет никаких свидетельств. В любом случае его творчество, куда интереснее личной жизни, о которой сохранилось очень мало сведений в отличие от удивительных портретов кисти художника.
