Другой сферой вложения средств и энергии для предпринимателей XIX века стало искусство. Казалось бы, бизнес и культура - два полюса, между которыми нет ничего общего. Однако именно феномен меценатства определял тогда культурный процесс. Трудно представить себе, как развивалась бы русская живопись, опера, театр, не будь Морозова, Мамонтова, Станиславского, Третьякова и еще многих купцов-любителей, страстно увлеченных искусством.
«Искусство, которое по своей природе противоположно бизнесу, оказалось тоже зависимым от него. Ведь до XIX века искусство в основе своей было императорским: императорский Эрмитаж, императорский театр и балет - все финансировалось министерством двора. Деятельность наших крупнейших меценатов того времени (да и просто многих коммерсантов) стала основой, на которой начали развиваться национальные живопись, опера, театр. Эти люди не просто вкладывали деньги в культуру, они ее творили. Искушенность наших меценатов в искусстве часто была поистине поразительной» Краснопевцев Л. Магазин Елисеева//"Наука и жизнь" №8, 2001.
В отличие от России, инвестиции в культуру на Западе являли собой обыкновенный бизнес. Владельцам галерей и театров приходилось ориентироваться не столько на собственный вкус, сколько на конъюнктуру. Русским же коммерсантам организация театров, собирание живописи поначалу приносили только убытки. Думаю, именно в силу такого любительского подхода к собирательству меценаты того времени во многом и распознавали перспективные течения в искусстве. Ведь им было важно поддерживать новые направления (то, что и без них пользовалось спросом, их не интересовало). Третьяков долгое время собирал передвижников, а потом познакомился с представителями следующей генерации художников - Серовым, Коровиным, Левитаном, Врубелем - и переключился на них. Забавно, но передвижники стали высказывать ему свое недовольство: им хотелось быть монополистами в России.
Надо сказать, что современники не жаловали меценатов: культура традиционно считалась заповедной зоной интеллигенции и аристократии. Общественное мнение консервативно. Появление купцов - коллекционеров, владельцев галерей, музеев и театралов вызывало насмешки, а подчас и агрессию. Савва Мамонтов сетовал, что за те пятнадцать лет, что существовала его частная опера, он безумно устал от нападок в свой адрес. Сергея Ивановича Щукина многие считали сумасшедшим, и его увлечение импрессионистами сыграло здесь не последнюю роль. Впрочем, если меценатам порой и приходилось выслушивать нелестные отзывы в свой адрес, это с лихвой окупалось сердечной дружбой, которая часто связывала их с художниками и артистами. Невозможно равнодушно читать переписку Саввы Мамонтова, разорившегося и посаженного под арест по подозрению в растрате, с Василием Поленовым. Удивительно, как живо предстают в этих письмах люди, известные нам по рассказам экскурсоводов в Третьяковке, сколько искренности и простоты в их отношении друг к другу.
В то же время купцы иногда словно бы и не знали, на что употребить средства. Стремление отличиться влекло к эксперименту. В начале XX века образцом вычурности и безвкусицы считались новые особняки, строившиеся в традиционно купеческих городах - прежде всего, в Москве. Понадобились годы и даже десятилетия, чтобы модерн получил признание и постройки архитекторов Ф.О. Шехтеля, Л.Н. Кекушева, В.Д. Адамовича, Н.И. Поздеева, А.А. Остроградского были оценены по достоинству. Среди декадентов действительно нашлись практичные люди, сумевшие изыскать значительные средства для развития нового искусства. Таким талантом практика и организатора обладал, прежде всего, Валерий Брюсов, усилиями которого в Москве в 1899 г. было создано декадентское издательство "Скорпион". Финансовая основа его была такова. В 1896 г. поэт К.Д. Бальмонт женился на одной из богатейших московских наследниц, Е.А. Андреевой. Брак был заключен против желания родителей и крупных средств невеста в распоряжение не получила. Однако породнившись с семьей Андреевых, Бальмонт оказался связан родственными узами и с Сергеем Александровичем Поляковым (1874 - 1948), высокообразованным молодым человеком, математиком и полиглотом, который охотно сблизился с новым родственником и его друзьями, в числе которых был и Брюсов, быстро сумевший повернуть дело в нужное русло. Было выпущено несколько поэтических альманахов с пушкинским названием "Северные цветы" (последний, правда, назывался "Северные цветы ассирийские"). Стал выходить ежемесячный декадентский журнал "Весы", в который Брюсов привлекал, прежде всего, молодых поэтов. Круг сотрудников был невелик, но каждый писал под несколькими псевдонимами: так, Брюсов был не только Брюсов, но и Аврелий, и просто "В.Б.", Бальмонт - "Дон" и "Лионель"; печатались в журнале "Борис Бугаев" и "Андрей Белый" - и никто еще не подозревал, что это одно лицо, печатался никому не известный "Макс Волошин"
В первые годы в "Скорпионе" сотрудничал и Бунин, который впоследствии вспоминал: "?Скорпион? существовал (под редакцией Брюсова) на деньги некоего Полякова, богатого московского купчика, из тех, что уже кончали университеты и тянулись ко всяким искусствам, человека еще молодого, но истрепанного, лысеющего, с желтыми усами. Кутил этот Поляков чуть не каждую ночь напропалую и весьма сытно кормил-поил по ресторанам и Брюсова, и всю прочую братию московских декадентов, символистов, ?магов?, ?аргонавтов?, искателей ?золотого руна? Думова Н.. Московские меценаты. М.; 1992, с.109.
О масштабах купеческой благотворительности в конце XIX века писал великий певец Федор Шаляпин: «Объездив почти весь мир, побывав в домах богатейших европейцев и американцев, должен сказать, что такого размаха не видел нигде». Талант самого Шаляпина открылся миру во многом благодаря «Частной опере», основанной потомственным купцом Саввой Ивановичем Мамонтовым.
Настоящему меценату (с точки зрения отечественных традиций), истинному благотворителю не нужна в качестве компенсации реклама, позволяющая сегодня с лихвою возместить затраты. Показательно в этой связи, что Савва Тимофеевич Морозов обещал всестороннюю помощь основателям Художественного театра при условии: его имя не должно упоминаться в газетах. Хорошо известны случаи, когда меценаты по призванию, отказывались от дворянства. Один из представителей этой замечательной династии "профессиональных благотворителей" Алексей Петрович Бахрушин (1853-1904)- библиофил и собиратель произведений искусства, завещал в 1901г. свои коллекции Историческому музею, по "формулярному списку", составленному в том же году купеческой управой, в службе не состоял, отличий не имеет.
А основатель знаменитой галереи Павел Михайлович Третьяков писал своей дочери: «Моя идея была с самых юных лет наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы так же обществу (народу) в каких - либо полезных учреждениях».
Источник: https://studwood.ru/873588/kulturologiya/znachenie_metsenatov_zhizni_rossiyskogo_iskusstva
